Пой снова, Фредди!

Собираясь смотреть новый фильм «Богемская рапсодия», я терзался сомнениями. С одной стороны, знакомые наизусть с юности песни Queen, которые так и тянет подпеть, очередная страница в истории рока, как такое пропустить? С другой, вдруг фильм содержит совсем уж непристойные сцены? 18+ всё-таки. Решил смотреть до того момента, когда станет противно, а досмотрел до конца.

Отличный, «атмосферный» фильм, с настоящим «цыганистым» Фредди (кто бы из пакистанских актёров его не играл). Как и вынесенная в заглавие «Богемская рапсодия» он немного затянут, полон непонятных со стороны воплей от «Бисмилля!» до «Галилео! Галилео!» и гитарных код – все это чтобы дать зрителю погрузиться в ощущение рок-тусовки. И в то же время Богемская рапсодия – история гибели, поток сознания умирающего. Не стоит искать в фильме философской глубины и даже исторической точности воспроизведения событий, это легенда. Основное его назначение – служить стаффом к собственному саундтреку – двум десяткам отобранных песен Квинов. Недаром, в создании фильма, говорят, поучаствовал Брайан Мей, а этому старику можно верить.

И отдельное спасибо создателям фильма от всех ценителей таланта Queen за то, что фильм вышел по-доброму гомофобным, в самом положительном смысле этого слова.

Кого по сюжету больше всего любит Фредди? Кому посвящает песню «Love of my life»? Кого едва ли не при смерти умоляет не снимать с безымянного пальца обручального кольца?

Конечно, свою ненаглядную Мэри, торговку горжетками. Вот Мэри наигралась в любовь с ним довольно скоро, начав ему устраивать мелкие скандалы, совершенно лишние в творческой жизни гения. А когда у Фредди началась очередная депрессия, и вовсе появилась на пороге с Дэвидом – представить своего нового любовника.

Что для Фредди гомосексуализм? Болезненная зависимость, стоящая на одной ступени с наркотической зависимостью. Вгонявшая его в депрессии (а во что ещё могут вогнать садомазохистские оргии, которые он сам называл «деревом уродов»), принесшая ему вирус ВИЧ, которым страдали в ту пору в основном наркоманы да извращенцы.

Кто ввергает его в этот ад? Самый отрицательный в фильме герой, продюсер Пол Прентер. Тот согласен сделаться «женой» Фредди, лишь бы без остатка сгрести все его деньги. Для этого он пытается развалить группу, отсечь от неё фронтмена (типичная история, вспомним БГ без «Аквариума», Бутусова без «Наутилуса» и т.д.). И если вначале Фредди яростно отвергает любые подобные намёки, то потом соглашается, исключительно под давлением своего мучителя и хранителя компромата. Компромат в итоге оказывается озвучен с телеэкрана («жалкий пакистанец, боящийся одиночества», тогда как Меркьюри – парс с Занзибара, на кличку «пакистанец» всегда обижается). Но сам певец к тому моменту уже находится на пороге смерти и задумывается о покаянии.

Покаянии – ещё не перед Богом (да что там говорить о зороастрийце). Перед отцом, которого он заходит обнять напоследок. И конечно перед друзьями, с которыми он создавал группу Queen. По сюжету немногое количество дней ему остаётся на то, чтобы выступить в прежнем составе группы на последнем концерте, благотворительном, в пользу голодающих Африки (Фредди вспоминает завет отца творить добрые дела). И едва ли не умереть на сцене (в реальности эти несколько дней растягиваются на годы).

Друзья прощают его. К сожалению, не получается до конца примириться с Мэри, она теперь «другому отдана и будет век ему верна». Она успевает произнести страшное пророчество, рассказать свой мистический сон, в котором Фредди умирает, потеряв голос. Это соответствует диагнозу, певец умрет от пневмонии. Но пока голос не пропал, есть силы вырваться напоследок из рабства наркотикам и греху.

Сам Фредди в последних сценах фильма появляется с каким-то Джимом, от которого его друзья воротят нос – понятно, какой он ориентации. Вероятно, это уступка западному ЛГБТ-сообществу, без которой фильм, наверняка, раскритиковали бы в прах. Но в терминальной стадии СПИДа не до постельных утех. Можно понять этот символ иначе: для него по-прежнему нет других женщин, кроме Мэри — а это так…

Мораль фильма очевидна: однополый блуд никому ещё не приносил счастья. При этом может отняться ещё и Божий дар, на пороге чего оказался главный герой фильма. И хотя прожитой жизни не вернёшь, многого не исправишь, хотя бы в конце пути можно сделать правильный выбор. Тогда обретёшь внутреннюю свободу, которая всего дороже. Как последние слова «Богемской рапсодии», последние слова умирающего героя песни: «Anyway the wind blows, anyone can see, nothing really matters, nothing really matters to me».

Юрий Эльберт